Формирование эстонских частей в составе Люфтваффе тесно связано с именем эстонского немца Герхарда Бушманна. До июня 1940 года он числился инструктором таллиннского аэроклуба, а по совместительству являлся агентом Абвера. После установления Советской власти он уехал в Германию, а осенью 1941 года вернулся в Таллинн уже как штатный сотрудник германской военной разведки. В столице бывшей ЭССР Бушманн обнаружил чуть ли не весь личный состав эстонской военной авиации, а также четыре самолёта РТО-4 и РОN-2, один "Мэжистер" и один RWD-8. Понятно, что у него не могла не возникнуть идея создать на этой базе нечто вроде эстонской "воздушной полиции". Пользуясь своими связями с командующим 1-м Воздушным флотом генерал-полковником А.Келлером, он добился 12 февраля 1942 года у местного командования разрешения на создание эстонской авиачасти.

Так возникла "особая эскадрилья Бушманна" (Sonderstaffel Buschmann). Её личный состав ходил в старой эстонской форме или в гражданском. Немцам идея понравилась и вскоре эстонцам передали один бывший литовский DH-89А "Дрэгон Рапид",а также эскадрилье четыре латышских учебных биплана SV-5 "Стампе"(Самолеты были в крайне плохом техническом состоянии и фактически в воздух не поднимались). Все самолёты получили опознавательные знаки Люфтваффе , а также код "SB". Достаточно оригинально выглядела схема подчиненности "эскадрильи Бушманна": топливом и запчастями её снабжали Люфтваффе, денежное и прочее довольствие личного состава шло по линии СС (как для полицейского подразделения), а полёты она выполняла в интересах Кригсмарине - в основном на патрулирование побережья и разведку прибрежных вод. Характерно, что выполнять эти задачи толком эстонцы обучены не были, да и самолеты для того не были предназначены.

Эскадрилья начала свои регулярные полёты летом 1942 года, а к осени ей передали несколько гидросамолётов "Хейнкель" Не.60 и "Арадо" Аг.95.

Правда, в непонятном статусе эстонские летчики летали недолго и весной 1943 года эскадрилья была передана в состав Люфтваффе. Мало того, было решено увеличить количество до трех эскадрилий, что позволило организовать 127-ю морскую авиационную группу.

Естественно, что такого большого количества авиаторов в Эстонии не было. Поэтому в апреле 1943 года был проведен набор курсантов. Будущих авиаторов, которых набралось около 150 человек, направили в латвийское местечко Гробиня в 7 км восточнее Либавы, где "под них" был организован специальный учебный центр Люфтваффе. В центре имелись учебные авиагруппы "Эстланд" и "Леттланд", на вооружении которых имелись учебные Вu. 131, Аr.66 и Go.145. Подготовка лётчиков и техников в Гробине продолжалась до сентября 1944 года, после чего обучение свернули, а матчасть эвакуировали в Германию.

В апреле 1943 года 127-я авиагруппа получила новую технику: первая эскадрилья была оснащена гидросамолетами Аг.95 и Не.60, вторая и третья - сухопутными Не.50. Таким образом, 127-я группа имела на вооружении примерно 50 самолётов и 200 человек персонала. Базировались эстонские авиаторы на аэродроме Юлемисте, а морские самолёты - непосредственно в Таллинне. Стоит сказать, что практически ни на день не прекращалась работа по патрулированию моря у эстонского побережья.

В июне - июле 1943 года вторую и третью эскадрильи 127-й авиагруппы перебросили под Ленинград на относительно спокойный участок фронта - в район озера Ильмень, где их устаревшие Не.60 использовали преимущественно как ночные бомбардировщики .

В сентябре 1943 года в Гробине началось обучение лётного состава для новой эстонской ночной штурмовой авиагруппы - NSG.11. В феврале 1944 года 11-я группа получила около 20 самолётов "Фоккер C.VE" (бывших датских, захваченных немцами в 1940 г.) и приступила к боевым действиям. К этому времени 127-я группа была переформирована в эскадрилью и продолжала действовать в качестве морской патрульной.

Летом 1944 года "ночники" из 11-й авиагруппы действовали в районе Нарвы и Тарту, но к этому времени энтузиазм эстонских лётчиков окончательно иссяк, тем более что немцы стали покидать территорию Эстонии. 18 сентября 1944 года 11-я ночная группа, имевшая к этому моменту 17 самолётов Не.50, 13 Аr.66 и семь С.VЕ, перебазировалась из-под Тарту в Латвию, на аэродром вблизи Смилтене. 21 сентября получила приказ перебазироваться из Таллина в Пиллау (Восточная Пруссия) и 127-я разведывательная эскадрилья. При этом впервые отмечены случаи дезертирства - понятное дело, что на советской стороне фронта эстонцам делать было нечего, поэтому их взгляды устремились к нейтральной Швеции. 21 сентября 1944 года у шведского побережья приземлились два Аг.95, а третий беглец подошёл к делу более основательно и на своём Аг.95 увёз к "нейтралам" жену и сына. Все три интернированные "Арадо" затем использовались шведами как почтовые до начала 50-х гг., а потом были проданы гражданским лицам - последний из них летал до лета 1991 года, пока не разбился.

После такого "примера" эстонских пилотов охватила настоящая эпидемия дезертирства. Большинство разбегалось в пешем порядке, но 1 октября 1944 года в Швецию улетели два экипажа из 11-й авиагруппы - на "Фоккере" и "Хейнкеле". После этого 7 октября германское командование отдало приказ о немедленном роспуске всех эстонских авиачастей как неблагонадёжных. Личный состав после соответствующей "чистки" следовало направить в подразделения СС или в наземные части Люфтваффе - в основном в зенитную артиллерию. Тем не менее, 12 октября из Кенигсберга в Швецию успел улететь ещё один С.VЕ, а 31 октября 1944 года эстонский авиамеханик удрал в Швецию на угнанном им немецком Dо.24.

Часть наиболее благонадёжных эстонских пилотов немцы собирались переучить на истребители, но до конца войны такую подготовку успели пройти лишь несколько человек. Они вошли в состав JG54 и JG4. Впрочем, даже у этих, неоднократно проверенных лётчиков, "благонадёжность" оказалась весьма относительной: 19 апреля 1945 г. эстонский обер-фенрих Аксель Кесслер угнал в Швецию свой Fw.190А-8 (W.Nr.961076), а 30 апреля на шведском аэродроме Мальме приземлился лейтенант Анатоль Ребане на Fw.190A-8 (W.Nr. 739136).

Уголок неба. 2010